Литература русского зарубежья и двуязычные издания

Русское литературное зарубежье времени «третьей волны» эмиграции из СССР и России, особенно периода с 1960-х гг. до 1990-го г., теперь уже относительно хорошо изучено. Однако литература «четвертой волны» эмиграции – то есть конца прошлого и всего текущего нового века – исследована совсем мало: общих академических исследований по ней покамест раз-два и обчелся. Даже само понятие «четвертая волна эмиграции» многими оспаривается, равно как и начало ее отсчета (считать им 1990-е ли годы или год 2000?).

 

Издательство «Улица Тип-топ» специализируется по изданию поэзии и прозы этого последнего периода зарубежной русской литературы. Более того, мы стремимся стать ведущим издательством современной русской художественной литературы, создаваемой за пределами России. Сейчас уже ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что творчество предшествующих поколений эмигрантских писателей дало нам значительную – нет, великую литературу. Мы не сомневаемся, что и новая эмигрантская литература со временем будет признана таковой.

 

Внимание! Мы создали блог под заголовком «Литература русского зарубежья и русская литература в переводе» для обсуждения подобных вопросов. Надеемся, что он окажется интересен как специалистам -- литературоведам и критикам, так и широкому читателю.

 

Предыстория: писатели и поэты – эмигранты «третьей волны»

 

По словам исследовательницы творчества третьей волны эмиграции Елены Зубаревой, эту эмигрантскую литературу, существенная часть которой была диссидентской, следовало бы именовать «русской литературой периода изгнания». Третьей волна состояла преимущественно из представителей творческой интеллигенции. Многие из этих личностей принадлежали к поколению «шестидесятников». Первое десятилетие правления Н.С. Хрущева было периодом относительной свободы в СССР. тем не менее, начиная с 1963-го (это год посещения Хрущевым выставки художников-авангардистов в Манеже) в стране началась эпоха новых притеснений творческой свободы и свободы слова. Свободомыслящая литература подвергалась гонениям.

 

В подавляющем большинстве случаев эмиграция интеллигенции в это время была результатом именно насильственного изгнания. В 1966 годы первым писателем, высланным из СССР за границу, стал Валерий Тарсис. Его выдворили «за поступки, порочащие гражданина СССР» (а именно, за выход из КПСС в 1962 г. и за несанкционированную литературную и издательскую деятельность, включавшую критику СССР).

 

В 1970-е гг. страну покинул ряд видных деятели культуры и науки, включая писателей (прозаиков, поэтов и литературных критиков). В их числе были – перечисляем в алфавитном порядке – Владимир Аксенов, Юз Алешковский, Иосиф Бродский, Георгий Владимов, Владимир Войнович, Анри Волохонский, Александр Галич, Наталья Горбаневская, Фридрих Горенштейн, Игорь Губерман, Сергей Довлатов, Лев Копелев, Наум Коржавин, Юрий Кублановский, Эдуард Лимонов, Владимир Максимов, Юрий Мамлеев, Виктор Некрасов, Мария Розанова, Дина Рубина, Андрей Синявский, Саша Соколов, Александр Солженицын, Алексей Хвостенко, Алексей Цветков и другие. Большинство из них (в т.ч. Аксенов, Алешковский, Бродский, Довлатов, Коржавин и Цветков) обосновались в США, известных своей сильной русской литературной диаспорой; во Франции очутились Горбаневская, Лимонов, Некрасов, Максимов, Розанова, Синявский; в Германии – Войнович и Горенштейн; кое-кто нашел пристанище в Израиле, Канаде, Швейцарии...

 

Литература русской диаспоры генетически происходит не от эмигрантской литературы предшествующих поколений: она коренится в литературе российской метрополии, хотя от нее же и отталкивается. У писателей – эмигрантов третьей волны, в отличие от их предшественников, не было цели сохранения или возрождения старой России (или пусть даже памяти о ней). Они говорили и писали уже на ином языке, чем представители первых двух волн изгнанничества, и волновало их иное. Писатели-эмигранты старшего поколения в целом их не приняли, да и в собственном их кругу обнаружилось немало как эстетических, так и политических противоречий. Как заметил поэт Наум Коржавин: «Мы уехали для того, чтобы иметь возможность драться друг с другом».

 

Следует заметить также, что с середины 1980-х гг. многие писатели вслед за Солженицыным стали возвращаются в Россию или же жить «на два дома», проводя существенную часть времени на родине. Эта же черта присуща и литературной эмиграции более позднего времени, чем осложняется само понятие «эмиграция», так как ослабевает резкая в прошлом грань между эмиграцией и репатриацией (а ведь для эмигрантов первой волны эмиграция была метафорически тождественна смерти).

 

При всем их эстетическом разнообразии, общим для писателей-эмигрантов третьей волны был их отказ от следования методам и идеологии социалистического реализма (соцреализма), с его упрощёнными мировоззрением, этикой и стилистикой. Для некоторых из них даже само отторжение светского режима было актом в большей степени эстетическим, нежели строго политическим. Как вспоминал величайший поэт-эмигрант Иосиф Бродский: «Я покинул Россию не по собственной воле. Почему все это случилось – ответить трудно. Может быть, благодаря моим сочинениям – хотя в них не было никакой “contra”. Впрочем, вероятно, не было и “pro”. Было, мягко говоря, нечто совершенно иное.»

 

По наблюдению литературоведа Сергея Калашникова (МГПУ): «В этом отношении только третья эмиграция становится сугубо художнической и способствует действительному обогащению русской поэтической традиции. Первая, как и вторая, были менее однородны и не столь аполитичны, чтобы достичь впечатляющих эстетических результатов и онтологических обобщений. Заслуга третьей волны эмиграции еще и в том, что она способствовала формированию у писателя отчетливого комплекса личной бытийной и творческой ответственности — в противовес корпоративной. По этой причине литературная жизнь поэтов третьей волны носит более частный характер и восе принимается как грандиозная метафора всегдашнего одиночества человека в мире.» Поэтому именно для эмигрантских писателей и поэтов третьей волны характерны крайний эстетический и мировоззренческий индивидуализм, недоверие как к идеологии, так и к литературным группировкам и объединениям. Иосиф Бродский – хрестоматийный пример этой тенденции.

​

Кратко о литературе четвертой волны